Ну, да. Да, я начал читать эти книги просто в надежде на то, что кто-то смоет с нашей фамилии пятно литературного позора. И сначала мне действительно казалось, что у Бориса Дориановича это получилось. Я не без удовольствия прочитал «Детство Левы», которое напомнило мне одновременно «Денискины рассказы» и это... как бишь его. А, «Похороните меня за плинтусом». Санаев, кстати, в отличие от Драгунского, не такая уж лестная параллель для автора «Детства Левы», как мне кажется. Мне его книга, несмотря на некоторую автобиографичность, показалось искусственной: ну, не бывает таких бабушек. Вот у меня их было даже две, очень разные, но ни одна из них такой самодурой не была. Значит, неправда. А минаевская книга куда ближе к правде (моей). В результате, правда, она стала и скучнее. Что поделать, правду никто не любит. Я тоже. И все-таки, прочитав «Детство», я очень надеялся, что «Психолог» окажется тем шедевром, который я так ждал от литературных однофамильцев.
Прочитав полкниги, я все еще колеблюсь: а может быть, «Психолог» и правда, замечательная книга? Не знаю. И теперь уже не узнаю, потому что дочитывать ее я не собираюсь, к своему собственному большому огорчению. Сюжет, вообще-то, мне очень понравился и очень хочу знать, что было дальше. Я сейчас в двух словах расскажу, о чем книга, но не бойтесь, испортить ее прочтение я вам не смогу, поскольку сам знаю только завязку. В общем, это история человека, который как-то незамено для себя стал семейным психологом. Он по образованию не психолог и не врач, но так уж вышло. Видимо, психологом он оказался неплохим, раз уж семьи начали передавать его с рук на руки и рекомендовать друг другу. Специализировался он на детских проблемах. Одна из таких проблем захватило его особенно сильно: очень уж груба и агрессивна была девочка по отношению к своим родителям. Вот и все. Больше ничего не знаю. Ну, из антуража был еще отец-одиночка, который завел женщину, чтобы она родила ему ребенка, и выгнал ее сразу по достижении цели. Была его бывшая жена, скучавшая по ребенку. Была еще одна мать мальчика-заики, которая приходила к доктору Левину сначала сварить борщ, потом постирать (сам-то он разведен), а потом так и повадившаяся ходить к нему уже в ранге подруги-любовницы. Ну, антураж как антураж, что-то интересно, что-то нет, но мне действительно хотелось узнать, а что там было дальше с той нервной девочкой. К моему великому сожалению, я должен сказать, что Борис Дорианович Минаев оказался современным писателем. Во всех смыслах этого слова. А эти смыслы включают в себя влечение ко всему маргинальному, нездоровому и низкому; склонность к пикантным бессмысленным подробностям; а главное, нецензурную лексику, без которой книги, видимо, не могут считаться современной литературой. Меня с самого начала книги озадачило, какое отношение к психологическому портрету главного героя имеет тот факт, что он ходит в джинсах, не надев трусы? А автор об этом факте вспоминает не раз и не два на протяжении первой четверти книги. Не удивлюсь, если он и дальше продолжает отслеживать состояние белья главного героя. Впрочем, я подумал, что мне этот факт многое говорит если не о герое, то об авторе и книге. Ну, и, конечно, то, что когда-то называлось нецензурщиной. Сейчас, в отсутствие цензуры, это называется в лучшем случае обсценной лексикой. Да, я ее не люблю. Человека, матерящегося публично, я считаю психически нездоровым и свожу контакты с ним к минимуму. А уж писателя, который не в состоянии выразить свои мысли и эмоции, не прибегнув к одному из десятка слов и их производных, которому не хватает остальных имеющихся в русском языке четырехсот девяноста девяти тысяч девятисот девяноста слов, можно ли считать писателем?
Вообще-то, не знаю. Может быть, и можно. Только я его читать не буду. Вот и Минаева не стал. Неохота.
No comments:
Post a Comment