/* Google analytics */

Sunday, June 26, 2016

Россия в огне Гражданской войны: подлинная история самой страшной братоубийственной войны. Армен Гаспарян


И с чего я взял, что какой-то журналист из военно-исторического общества в состоянии сказать что-то интересное? Естественно, он вовсе не так объективен, как обещает в предисловии. Там он вздыхает, мол, как же так, столько лет прошло, а «Большинство никак не может начать взвешенно относиться к тем событиям. Речь идет даже не о каких-то частностях, на которые можно было бы закрыть глаза. Проблема глубже – речь идет об оценке эпохи. Взгляды многих людей остаются столь же радикальными, как и сто лет назад. Одни категорически не приемлют большевизм, другие люто ненавидят контрреволюцию. Беда в том, что обе эти гражданские позиции основываются не на знании той эпохи, а на эмоциональном восприятии многочисленных мифов, будь то советских или эмигрантских. И, разумеется, каждая из сторон активно занимается переписыванием истории». Книга, по словам автора, продолжает цикл передач на Радио России. Какое радио, такая и книга. Собрание предвзятых и искаженных рассказов о блистательных белогвардейцах и отвратительных большевиках. Мойте руки после чтения.

Friday, June 24, 2016

Brexit

Увы, но мне кажется, что вскорости мы будем по отдельности знакомиться с литературой Шортландии и Мелкобритании...

Wednesday, June 15, 2016

Остров, или Оправдание бессмысленных путешествий. Василий Голованов


Книги о путешествиях трудно писать. Можно писать по принципу «пишем, что наблюдали, а что не наблюдали, то не пишем» и получить бортовой журнал. Он тоже может быть интересен, как, например, интересны дневники путешествий Крузенштерна, но это не литература. Можно писать не столько о том, что видишь, сколько о своих переживаниях во время путешествия, как это сделали, например, Робин Дэвидсон и Шерил Стрэйд. Робин Дэвидсон в 1977 году совершила одиночное путешествие на верблюдах через австралийские пустыни и написала книгу Tracks (в русском переводе «Путешествия никогда не кончаются»). В 2013 году по этой книге сняли неплохой одноименный фильм. Шерил Стрэйд в 1994 году совершила поход по Pacific Crest Trail — очень известному пешему туристическому маршруту длиной больше 4000 километров. Стрэйд прошла меньше половины, но сочла, что на книжку хватит. И Стрэйд, и Дэвидсон больше рассказывают о своей жизни, о том, как им тяжело и как их никто не любит, чем о тех местах, где они были. А есть еще книги о путешествиях, где авторы перечисляют всех путешественников, побывавших где-либо. В таком-то году такой-то прошел таким-то маршрутом, а через три года такой-то дошел до такой-то высоты.

В хорошей книге о путешествиях должно быть все это, и география, и история мест, о которых идет речь, и события, произошедшие в пути, все это должно быть отражено в незаурядной личности автора, и плюс ко всему — книга должна быть хорошо написана. «Остров» — хорошая книга о путешествиях, и это не просто книга о путешествиях. Скорее, это о взаимоотношениях человека с местом.

Monday, June 13, 2016

Эвакуатор. Дмитрий Быков


Часто и с удовольствием слушаю записи лекций Быкова по литературе, особенно «Открытые уроки». Передача «Один» гораздо хуже, там он недостаточно глубоко копает, отвлекается на мелочи, скачет от темы к теме, но все равно интересно, потому что литературу и историю литературы он знает превосходно и может сказать очень многое, неграмотному человеку вроде меня неочевидное. Знаю, что он написал несколько биографий, включая биографию Маяковского для ЖЗЛ, которую очень хочу прочитать. Но сначала меня потянуло на его беллетристику. Знаю, что вкусы Быкова с моими совпадают очень редко — я, в общем, очень хорошо отношусь к Кортасару и Гессе, которых он не любит, но зато я равнодушен к «Анне Карениной» и к большей части того, что написал Пелевин. Но шанс на то, что его книги мне понравятся, все-таки был. Не вышло.

Thursday, June 9, 2016

Рассказы о походах 1812-го и 1813-го годов, прапорщика санктпетербургского ополчения. Рафаил Михайлович Зотов


Еще одна книга воспоминаний об Отечественной войне 1812 года. Было у той войны одно хорошее последствие — сотни людей оставили свои воспоминания о тех временах. Наверное, с тех пор и пошла традиция писать мемуары. Вот еще один сборник воспоминаний. Автор — примечательная личность. Во-первых, он попал на войну совсем мальчишкой, ему было шестнадцать лет, когда он записался в ополченцы, отсюда юношеская яркость впечатлений. Во-вторых, он не был солдатом, глаз его не замылился, все ему было внове, на все он обращал внимание. И в-третьих, Рафаил Михайлович Зотов потом стал небезызвестным писателем и драматургом, то есть, литературным даром обделен не был. Поэтому его рассказы читать интересно, а воображение включается с первых страниц.

Представьте себе юношу, увлекающегося стихами и наукой, даже не собирающегося идти в армию:

Как ранний и прилежный ученик я уже на 16 летнем возрасте окончил учебный курс, и с важным для меня званием (студента 14 го класса) вступил в гражданскую службу. — Кто в молодости не мечтал о красоте военного мундира, о прелестях походной жизни и о славе бранных подвигов? — Что же? — К стыду своему должен сознаться, что мне и на ум тогда не приходили подобные мечты. — Пристрастившись к поэзии и астрономии, я во сне и наяву видел только эллипсисы комет и торжественные оды, населял в жару юношеской мечтательности все видимые миры, всю огромность мироздания, жителями разнообразных Форм, свойств и долговечности — и вместе с тем потел над 4-х стопными ямбами; воображал, что буду вторым Невтоном и Державиным, — и теперь чрез 25 лет с горьким, но смиренным самосознанием вижу, что ни та, ни другая страсть не принесли мне ни пользы, ни известности, — и что подобно миллионам мечтателей остался в очень тесной сфере посредственности и незначительности.

Но тут на Россию нападает Наполеон, и все охвачены патриотическими чувствами:

Пиратские широты. Майкл Крайтон


Одно время я очень любил Крайтона, считал его мастером научного триллера. Это впечатление сложилось, конечно, после совершенно потрясающего романа «Штамм «Андромеда», который вышел в издательстве «Мир» еще в 1971 году (в СССР он вышел через два года после первого американского издания, невероятная оперативность, объясняющаяся, конечно, политическим подтекстом). Потом, уже в благословенные девяностые, я нашел в магазине «Человек-терминал», потом «Парк юрского периода» (после фильма я не ожидал ничего хорошего, а оказалось, что книга замечательная), потом пошли вещи уровнем поплоше — «Пожиратели мертвых», «Конго», «Сфера», еще что-то про экологических террористов и путешествия во времени, после чего я в Крайтоне совсем разочаровался. Лучше бы он писал о том, в чем хорошо разбирался — биология, медицина, антропология, на худой конец, баскетбол. Потом, в 2008 году, Крайтон умер, но после этого на его компьютере кто-то нашел текст новой книги «Пиратские широты», либо незаконченной, либо вообще не сочтенной достойной публикации. В пользу второго варианта говорит еще и то, что начата она была, скорее всего, еще в семидесятые, но заброшена. Во всяком случае, в своей биографии он упоминает, что в 1982 году хотел посетить пиратский музей на Ямайке, потому что к тому времени уже много лет работал над книгой о пиратах.

Monday, June 6, 2016

Сергѣй Петровичъ Лисицынъ, Русскiй Робинзонъ. Разсказъ Николая Сибирякова

Снежный Человек Федор Эдуардыч выложил в ЖЖ прелюбопытную литературную штучку Русский робинзон: потрясающая реальная история 1847 года.

В 1847 году 24-летний дерзкий столичный хлыщ, потомственный дворянин, отставной гусар Сергей Лисицын ступил на палубу корабля под Андреевским флагом, стремясь попасть в Америку. Был принят в офицерской кают-компании дружелюбно, но в пьяном виде наговорил дерзостей командиру корабля и стал подбивать матросов на мятеж. Капитан приказал скрутить подстрекателя, завязать глаза и высадить на пустынный берег, с запиской…

Когда арестант освободился от пут и сорвал повязку с глаз, на горизонте он увидел уходящий корабль. Благородный капитан оставил ему чемодан с одеждой, три пары сапог, тулуп (Охотское море – не тропический океан), пару пистолетов, шашку, кинжал, запас сахара и чая, золотые карманные часы, складной нож, пуд сухарей, две фляги с водкой, чистые записные книжки, бритвенный прибор, огниво, запас спичек и даже 200 гаванских сигар.

Ко всему этому прилагались отличное ружьё с 26 зарядами и записка командира корабля: «Любезный Сергей Петрович! По Морскому уставу вас следовало бы осудить на смерть. Но ради вашей молодости и ваших замечательных талантов, а главное, подмеченного мною доброго сердца я дарю вам жизнь… Душевно желаю, чтобы уединение и нужда исправили ваш несчастный характер. Время и размышления научат вас оценить мою снисходительность, и если судьба когда-нибудь сведёт нас снова, чего я душевно желаю, то мы не встретимся врагами. А. М.».

…В 1857 г. писатель Александр Сибиряков встречался с гостеприимным хозяином медных и золотых приисков в Приамурье Сергеем Лисицыным. Залежи медной руды и золота тот когда-то нашёл, будучи в одиночестве. Он был назначен правительством ещё и управляющим этими землями. Василий «Пятница» был при нём. Его сын учился в Московском университете.

А в Петербургском университете за счёт Лисицына учились оба сына командира корабля, который когда-то высадил смутьяна-гусара на пустынный берег. Став богатым человеком, Сергей Лисицын нашёл старика, проводил его в последний путь и взял на себя все заботы о его детях.

Насколько я понимаю, это вовсе не реальная история, а вполне художественное произведение: Сергѣй Петровичъ Лисицынъ, Русскiй Робинзонъ, разсказъ Николая Сибирякова. Изданiе второе, Москва 1876, типографiя В.Готье». Есть издание «Воениздата» 2005 года в современной орфографии, выложено на Флибусте в fb2.

Thursday, June 2, 2016

Сказание о столбах и столбистах. Боб Тронин


Джаред Даймонд написал книгу «Ружья, микробы и сталь» о влиянии географических условий на развитие цивилизаций. Некий Паршев написал книгу, куда менее убедительную, о влиянии географии на экономику. О влиянии географии на развлечения, насколько я знаю, не писал никто. Но если будут писать, то авторам обязательно надо бы упомянуть Поволжье. Те, кто тут живет, отдыхают, естественно, на Волге. Есть люди, которые с мая по сентябрь живут «в Заволге», в самодельном дощато-рубероидном домике, рядом с которым стоит летняя кухня с грубо сколоченными скамейками и столом под широким полиэтиленовым листом. С утра они уезжают на работу в город, вечером возвращаются на природу. Вместо ванны — Волга, вместо автобуса — теплоходик на соседней пристани. У эгоистов-единоличников — моторка. Популярности такого отдыха очень способствует национальный парк, благодаря которому удается хотя бы местами сохранить «Заволгу» незастроенной усадьбами, ранчо, гасиендами и прочими уродливыми проявлениями частнособственнического инстинкта. Если взять из числа знакомых городов, например, Златоуст, то совершенно естественно, что там любимый способ отдыха определяется не рекой, а лесом и горами — Таганай сразу за городом, а Уреньга и подавно прямо в городе. Выходишь из дому и ты уже идешь по Уралу. Точно так же не остается выбора у одесситов — только море. Бывают у городов экзотические увлечения. Ханты-Мансийск, например, город лыжный.

Красноярцы могли бы загорать на Енисее, хотя бы в июне-июле. Могли бы заниматься сбором ягод и грибов осенью. Могли бы кататься на коньках по реке зимой. Но у них под боком оказались Столбы, на которые можно ходить круглый год, поэтому самый популярный отдых для красноярцев — на Столбах. Во всяком случае, с точки зрения некрасноярца :). О Столбах писал когда-то еще сам академик Владимир Афанасьевич Обручев: