/* Google analytics */

Saturday, May 8, 2010

Записки школьницы. Ларри, Ян

Вообще-то, Ян Ларри известен своей повестью «Приключения Карика и Вали», которая еще в 1937 году, задолго до фильма «Дорогая, я уменьшил детей», выжала все, что можно, из сюжета с уменьшением размеров человека. Причем, в отличие от фильма, книга имеет еще и некоторую образовательную ценность. Чуть позже Ларри прославился еще раз, отправив некоему гражданину Сталину рукопись фантастической повести «Небесный гость» с вот таким сопроводительным письмом:

«Дорогой Иосиф Виссарионович!

Каждый великий человек велик по-своему. После одного остаются великие дела, после другого — веселые исторические анекдоты. Один известен тем, что имел тысячи любовниц, другой — необыкновенных Буцефалов, третий — замечательных шутов. Словом, нет такого великого, который не вставал бы в памяти, не окруженный какими-нибудь историческими спутниками: людьми, животными, вещами.

Ни у одной исторической личности не было еще своего писателя. Такого писателя, который писал бы только для одного великого человека. Впрочем, и в истории литературы не найти таких писателей, у которых был бы один-единственный читатель...

Я беру перо в руки, чтобы восполнить этот пробел.

Я буду писать только для Вас, не требуя для себя ни орденов, ни гонорара, ни почестей, ни славы.

Возможно, что мои литературные способности не встретят Вашего одобрения, но за это, надеюсь, Вы не осудите меня, как не осуждают людей за рыжий цвет волос или за выщербленные зубы. Отсутствие талантливости я постараюсь заменить усердием, добросовестным отношением к принятым на себя обязательствам.

Дабы не утомить Вас и не нанести Вам травматического повреждения обилием скучных страниц, я решил посылать свою первую повесть коротенькими главами, твердо памятуя, что скука, как и яд, в небольших дозах не только не угрожает здоровью, но, как правило, даже закаляет людей.

Вы никогда не узнаете моего настоящего имени. Но я хотел бы, чтобы Вы знали, что есть в Ленинграде один чудак, который своеобразно проводит часы своего досуга — создает литературное произведение для единственного человека, и этот чудак, не придумав ни одного путного псевдонима, решил подписываться Кулиджары. В солнечной Грузии, существование которой оправдано тем, что эта страна дала нам Сталина, слово Кулиджары, пожалуй, можно встретить, и, возможно, Вы знаете значение его».

Ларри успел отправить всего четыре главы этой повести, в которой прилетевший на Землю марсианин задавал слишком много слишком наивных вопросов:

— Я — человек новый на Земле, а поэтому мои вопросы вам могут показаться странными. Однако я очень просил бы вас, товарищи, помочь мне разобраться в вашей жизни. (...)

— Пожалуйста,— сказал очень вежливо старый профессор,— спрашивайте, а мы ответим вам так откровенно, как говорят теперь в нашей стране люди только наедине с собой, отвечая на вопросы своей совести.

— Вот как? — изумился марсианин,— значит в вашей стране люди лгут друг другу?

— О, нет,— вмешался в разговор инженер,— профессор не совсем точно, пожалуй, изложил свою мысль. Он хотел, очевидно, сказать, что в нашей стране вообще не любят откровенничать.

— Но если не говорят откровенно, значит, лгут?

— Нет,— снисходительно улыбнулся профессор,— не лгут, а просто молчат. (...) А хитрый враг избрал себе сейчас другую тактику. Он говорит. Он изо всех сил лезет, чтобы доказать, что у нас все благополучно и что для беспокойств нет никаких оснований. Враг прибегает сейчас к новой форме пропаганды. И надо признать, что враги советской власти гораздо подвижнее и изобретательнее, чем наши агитаторы. Стоя в очередях, они кричат провоцирующим фальцетом о том, что все мы должны быть благодарны партии за то, что она создала счастливую и радостную жизнь. (...) Я помню одно дождливое утро. Я стоял в очереди. Руки и ноги мои окоченели. И вдруг мимо очереди идут два потрепанных гражданина. Поравнявшись с нами, они запели известную песенку с куплетами «спасибо великому Сталину за нашу счастливую жизнь». Вы представляете, какой это имело «успех» у продрогших людей. Нет, дорогой марсианин, враги сейчас не молчат, а кричат, и кричат громче всех. Враги советской власти прекрасно знают, что говорить о жертвах — это значит успокоить народ, а кричать о необходимости благодарить партию — значит, издеваться над народом, плевать на него самого, оплевывать и ту жертву, которую народ приносит сейчас.

Гражданин Сталин все-таки узнал, кто такой Кулиджары и отблагодарил Яна Леопольдовича десятью годами лагерей плюс пятью годами поражения в правах (эту рукопись в сокращенном виде, вместе с более подробным описанием этой истории, можно прочитать здесь).

Но так получилось, что для меня Ларри остался автором книги «Записки школьницы». Совершенно детской, умеренно воспитательной, благонамеренно советской. Зато «Карика и Вали» у меня в детстве не было, а «Записки» были, я их много раз читал в школе, но потом долго не мог найти в интернете. А еще, несмотря на свою воспитательность, повесть просто хорошо написана. Только хороший детский писатель мог написать:

Как-то совсем незаметно я крепко подружилась с Вовкой, и теперь мы с ним довольно часто ругаемся.

Автор дневника, Галя Сологубова, растет, начало книги написано языком пятиклассницы, а к концу она уже в седьмом классе, взрослеет и язык, меняются и темы, которые ее интересуют. Все-таки Ларри хороший писатель, от чувствовал своих героев. А когда я дочитал вот до этого места, я сразу вспомнил, как я сам представлял себе будущее, двухтысячный год. Итак, пятьдесят девятый год, только что запустили третий спутник Земли:

–Да, – задумчиво сказала Валя, –мы уже космические люди. Мы обязательно увидим полеты на другие планеты. А когда состаримся, люди уж непременно станут летать в космосе так же просто, как ездят сейчас на трамваях. Я бы тоже полетела.

Я думал то же самое лет на двадцать позже. Даже помню, как это было :).

Давно хотел перечитать эти «Записки», но потерял их уже очень давно, лет двадцать пять тому назад. К счастью, на днях по книгообменным сайтам прошел файл с этой книгой, причем хорошо отсканированной. Естественно, я ее тут же скачал и с удовольствием перечитал. Советовать никому не буду, потому что я к ней отношусь предвзято и знаю об этом, но я перечитал эту повесть с большим удовольствием.

Sunday, May 2, 2010

Weeding в домашней библиотеке

Сегодня разбирал книги у отца на квартире после ремонта. Когда я работал в библиотеке, это называлось "weeding", то бишь, прополка. Нелегко было рассортировать, пропылесосить и протереть тряпочкой столько книг, но штук 700-800 я обработал. У отца там были уголки, в которые уже давно никто не заглядывал, поэтому я нашел много сюрпризов. Но и много барахла. Я наконец-то избавился от множества древних журналов и книг о компьютерах, изданных в начале девяностых. Чего там только не было: «PC Magazine», «PC Week», «Компьютер-Пресс», просто «Компьютер» (польское издание, которое перепечатывали в России), «Интеркомпьютер», журнал для программистов «Монитор», какое-то издание «Комсомольской правды», которая в те времена примазывалась к компьютеризации. Статьи о выходе нового процессора под названием Пентиум, о программировании Hayes-совместимых модемов, об электронных таблицах Lotus 1-2-3 (Excel поливают грязью), сравнение личных информационных систем (естественно, побеждает Agenda, кто знает, тот поймет, а Борландовский SideKick ей не конкурент), «Netware откроет вам путь к процветанию», цикл статей об архитектуре FidoNet, обзор Turbo Pascal 6.0 и Zortech C++. И все это у меня хранилось! Тьфу...

Книжки из того же культурного слоя: «Программирование для IBM OS/2», «Программирование EGA/VGA», большой список прерываний DOS и системных вызовов Чижова под названием «Системные программные средства ПЭВМ» (полезная, кстати, в свое время была книга), первое российское издание Строуструпа (вы с ума сошли, какая еще STL?!), три толстые книги о языке Ада (они оказывали удивительное действие на некоторых моих приятелей, не компьютерных, но интересовавшихся религией – язык ада... :)), «Виртуальный и защищенный режимы процессора 80386», замечательная книжка Ю Чжен-Лю и Гибсона «Микропроцессоры семейства 8086/8088» (я ее еще сыну давал, когда он микропроцессоры проходил в институте). В общем, это все тоже в помойку. Оставил пару книг по Прологу, оставил «Справочное пособие оператора ЕС ЭВМ», остальное все выкинул и не жалею.

А вот что из журналов я оставил... Подписка «Известия ЦК КПСС» за 1991, кажется, год. Килограммов пять «Вокруг Света» (да я за них душу отдам! Это святое!). Чуть меньше «Науки и жизни» (я, правда, не так давно скачал ее в электронном виде, но бумажная пусть тоже будет, ее же приятно в руках держать). Несколько номеров «Известий Всесоюзного географического общества», которые я сохранил из сентиментальных соображений. «Уральский следопыт» – да я его буду хранить вечно! Эх, жаль, во время переезда из Тольятти много «Следопыта» пропало... Выкинуть «Спутник сельской молодежи» за 1973 год тоже не захотел. Он, между прочим, ничего не имеет общего с сельским хозяйством. Это выпуск из серии «Эврика» с новостями науки, чуть-чуть адаптированными под сельскую специфику. А ведь был еще хороший журнал «Сельская молодежь». Какие там были детективы, фантастика. Ни одного номера у меня не осталось.

Ну, и книги, конечно. Книжка Наоми Уэмуры, любимого путешественника моей бабушки (как она переживала, когда он пропал на Мак-Кинли...). Старое издание «Происхождения видов» Дарвина (год не знаю, оторван), один том БСЭ начинающийся, кажется, с Каракорума. «Рифы Тапробэйна» Артура Кларка, после которой я мечтал об акваланге. Альбом черно-белых фотографий реки Влтавы. Рука не поднялась выкинуть «Спутник классного руководителя» за 1983 год. А вот трехтомник Джойса я все равно никогда читать не буду. Выкинул. Оставил учебник научного коммунизма, хотя там такой же бред, как и у Джойса. Оставил брошюру моего бывшего преподавателя экономики В. П. Шленкова «Собственность. Тайна коммунистического догмата, или о том, как уберечься от навязчивой идеи обобществления», Самара, 1994 год. Помню, он предлагал плюс один балл на экзамене тем, кто ее купит. Я покупать не стал и сдал на пять. Те, кто купил, сдали на четыре. Но я у них выпросил экземпляр.

А вот много книг из серии «По родным просторам» с описаниями туристических маршрутов. «Путешествие по Латвийской ССР» и «Голубые дороги Литвы». Мда. Я в свое время успел и то, и другое посмотреть. «В краю вулканов и гейзеров» – вот сюда уже вряд ли когда получится. «Горными тропами Кабардино-Балкарии» – туда я, пожалуй, не рискну. «Валдай и Селигер»? Вот туда, может, и получится.

Множество учебников и словарей самых разных языков: шведский, нидерландский, идиш, грузинский... Учебник хинди на чешском и английском параллельно. Читаешь и учишь сразу три языка. Биографии Ганди и Швейцера и, безусловно, оставил. Вот ведь были люди.

«Постройка моделей судов» Орацио Курти. Когда у меня она пропала, я долго переживал, потом случайно нашел и купил другой экземпляр. «Постройка яхт» Рейнке, Лютьена и Муса. Похожая книжка о катерах Баадера. «Справочная книжка штурмана», «Навигация, лоция и мореходная астрономия». Чем я только не увлекался. Замечательный шведский школьный учебник спортивного ориентирования «В лесу и на опушке». Мне нравилось бегать в лесу.

Оставил все книги по геологии, которой я увлекался в школе. По физике и математике. По иностранным языкам.

Разумеется, все книги о путешествиях, об ученых. Вот ведь были люди: Хиллари и Норгей, Морис Эрцог, Леваневский, Нансен, Рэналф Файннес, семья яхтсменов Домбазовых, тот же Уэмура, тот же Дарвин... Как в детстве мечталось о такой жизни, а вышло... А вышло не очень, как поется в песенке. Ну и ладно, зато книжки мои у меня остались :)