/* Google analytics */

Monday, March 19, 2018

Лолита, Владимир Набоков. Lolita, Vladimir Nabokov. Ключи к "Лолите", Карл Проффер


«Лолита» — книга очень необычная. В мире очень немного книг, написанных одним человеком на двух языках сразу. Многие авторы писали книги на неродных языках. Джозеф Конрад, Милан Кундера, Фазиль Искандер, последний нобелевский лауреат Ишигуро Кадзуо, множество советских писателей, писавших по-русски, множество иммигрантов в США, перешедших на английский и так далее. Некоторые писали и на родном языке, и на иностранном, но в большинстве случаев каждая книга была написана только на одном языке, как, скажем, у Чингиза Айтматова или Хорхе Семпруна. И лишь очень немногие умудрялись написать книгу на одном языке, и потом перевести ее на другой.

У меня ушло немало времени, чтобы найти таких писателей и такие книги. Вот тут упоминают Сэмюэля Беккета, Нгуги ва Тхионго, Жуана Рибейру, Поля Верхегена и Рабиндраната Тагора. Впрочем, Тагора надо вынести за скобки, как и прочих поэтов. У поэзии свои законы. В этой статье называют еще Керуака:

One such writer was Jack Kerouac, the much acclaimed author of On the Road. Kerouac's first language, and only language until age six, was French. He came from a French Canadian family that emigrated to Lowell, Massachusetts, and with whom he spoke the Quebec French variety, joual. His manuscript, Sur le Chemin, was written shortly after his 1951 best seller (it is in fact a different story). It was never published in French but Kerouac did translate it into English as Old Bull in the Bowery. The original French version was only discovered in 2008.

Вот тут пишут, что самопереводы делал и любимый мной Ромен Гари:

Его родным языком был русский, затем он перешел на польский, большинство книг написал на французском, шесть романов – на английском, а затем сам же перевел их на французский.

Вот только какие из них он написал по английски? Я пока нашел вот что:

В 1960 г. вышел роман «La Promesse de l’aube». Одновременно Р. Гари написал на английском языке сценарий романа «Talent Scout», героиня которого походит на его вторую жену, Дж. Сиберг, и роман «Johnnie Cœur», сатирическое произведение о Западе. Необходимо отметить, что оба произведения вышли на английском языке в переводе некоего Джона Маркама Бича (Jonh Markham Beach). Малоизвестен тот факт, что переводы были сделаны самим Р. Гари.

Еще несколько авторов-самопереводчиков я нашел в Википедии и в этой статье. По большей части они мне неизвестны, а из известных там названы Хорхе Луис Борхес, Итало Кальвино, Луиджи Пиранделло и Карло Гольдони. К сожалению, там нет названий книг и я не смог убедиться в том, что они действительно переводили свои книги.

Так вот, возвращаясь к «Лолите».

Во-первых, ее обязательно нужно читать параллельно на двух языках. Я совру, если скажу, что это помогает лучше понять мысли Набокова, но удовольствие от такого сравнения вы точно получите. А во-вторых, рядом с этими двумя текстами нужно держать еще «Ключи к “Лолите”» Карла Проффера. А для пущего веселья есть еще предисловие переводчиков, Н. Махлаюка и С. Слободянюка, к «Ключам» :)

Не так давно Дмитрий Быков сказал о Кадзуо Ишигуро так:

— Да, его английский — это английский иностранца, язык, который, безусловно, для него родной, но и при этом видимый чуть-чуть со стороны.

У меня примерно такое же впечатление осталось и от английского языка «Лолиты». Есть в нем что-то эффектное, но искусственное, неродное, вроде как в этой фразе: The poor woman busied herself with a number of things she had foregone long before or had never been much interested in, as if (to prolong these Proustian intonations) by my marrying the mother of the child I loved I had enabled my wife to regain an abundance of youth by proxy.

В предисловии к английскому тексту сам Набоков сетует на то, что писать пришлось не на привычном русском:

Личная моя трагедия — которая не может и не должна кого-либо касаться — это то, что мне пришлось отказаться от природной речи, от моего ничем не стесненного, богатого, бесконечно послушного мне русского слога ради второстепенного сорта английского языка, лишенного в моем случае всей той аппаратуры — каверзного зеркала, черно-бархатного задника, подразумеваемых ассоциаций и традиций, — которыми туземный фокусник с развевающимися фалдами может так волшебно воспользоваться, чтобы преодолеть по-своему наследие отцов.

Но стоит открыть русский текст, и убеждаешься, что русский язык «Лолиты» точно такой же неродной. Сравните, например, вот эти кусочки:

blue jeans = синих ковбойских панталонах
she, thos nouvelle = она, эта nova (примечание: «новооткрытая звезда». Набоков не знал, что такое новая звезда. ДФ)
some crooner or actor chap on whom Lo has a crush = не то актера, не то гугнивца с гитарой, которым бредит Ло.
“Oh, just purpills. Vitamin X. Makes one strong as an ox or an ax” = «Ах, это просто Фиалкапсюли. Витамин Икс. Делает тебя сильным, как бык-с или штык-с.
it was he who got me the cartridges for that Colt = это он снабдил меня амуницией для пресловутого Кольта
Mom was supposed to fill out a kind of inventory at each of her child’s birthdays = мамаше полагалось делать нечто вроде инвентаря по прохождении каждого года в жизни ребенка.

Совершенно непонятно, по какой ассоциации довольно обычный Aztec Red Convertible превратился в Ацтеково-Красного Яка с откидным верхом. Разве что Cadillac = Кадильяк = Як?

Маленькие каламбурчики Набокову удаются лучше, вроде We had breakfast in the township of Soda, pop. 1001 = Утренний завтрак мы ели в городе Ана, нас. 1001 чел.

Кое-что озадачивает, но неприятия не вызывает: Handsome Bryan Bryanski, alias Anthony Bryan, alias Tony Brown = Красавец Анатолий Брянский, он же Антони Бриан, он же Тони Браун

Но вот эта попытка заставила меня поморщиться:

At one point, I was rather dreadfully rude to a very young and very cheeky nurse with overdeveloped gluteal parts and blazing black eyes of Basque descent, as I learned = В какой-то момент я здорово нагрубил очень молоденькой и очень наглой сестре с гипертрофией зада и агатовыми глазами — баскского (кс-кс, киска!) происхождения

В конце концов Набоков и сам разочаровался в своем русском и написал с досадой:

Американскому читателю я так страстно твержу о превосходстве моего русского слога над моим слогом английским, что иной славист может и впрямь подумать, что мой перевод «Лолиты» во сто раз лучше оригинала. Меня же только мутит ныне от дребезжания моих ржавых русских струн. История этого перевода — история разочарования. Увы, тот «дивный русский язык», который, сдавалось мне, все ждет меня где-то, цветет, как верная весна за наглухо запертыми воротами, от которых столько лет хранился у меня ключ, оказался несуществующим, и за воротами нет ничего, кроме обугленных пней и осенней безнадежной дали, а ключ в руке скорее похож на отмычку.

Он, правда, часть своей кажущейся неудачи приписывает особенностям русского и английского языков:

Телодвижения, ужимки, ландшафты, томление деревьев, запахи, дожди, тающие и переливчатые оттенки природы, все нежно-человеческое (как ни странно!), а также все мужицкое, грубое, сочно-похабное, выходит по-русски не хуже, если не лучше, чем по-английски; но столь свойственные английскому тонкие недоговоренности, поэзия мысли, мгновенная перекличка между отвлеченнейшими понятиями, роение односложных эпитетов — все это, а также все относящееся к технике, модам, спорту, естественным наукам и противоестественным страстям — становится по-русски топорным, многословным и часто отвратительным в смысле стиля и ритма. Эта неувязка отражает основную разницу в историческом плане между зеленым русским литературным языком и зрелым, как лопающаяся по швам смоква, языком английским.

После «Лолиты» я взялся за параллельное чтение другой книги Набокова, “The Pale Fire” и был поражен тем, насколько отличается английский язык Набокова в «Лолите» и в «Бледном огне». Совершенно чистый, естественный, отполированный язык. И тут мне пришло в голову вот что. Ведь Гумберт тоже иностранец, как и Набоков. Скорее всего, этот богатый, но несколько нелепый язык «Лолиты» — язык Гумберта, а не автора. Набоков, в конце концов, начал говорить по-английски чуть ли не раньше, чем по-русски. Он мог подзабыть русский, но английский должен был становиться только лучше. И я решил в конце концов, что да, это еще одна часть литературного розыгрыша, «Лолита» имитирует стиль, которым мог писать слегка помешанный иностранец, говорящий по-английски отлично, но не с детства.

Отчасти эту мысль подтверждает Карл Проффер:

То, что он болен душой и рассудком, подтверждается на первый взгляд фантастической и бессмысленной биографией, которой он снабжает Долорес Квайн, и его бессвязно шизофренической словесной игрой.

А теперь несколько цитат из прекрасной книги Карла Проффера, которую обязательно нужно держать под рукой, читая «Лолиту» — «Ключи к “Лолите”»

Всегда хорошо иметь свежее впечатление о том, как гнусно вас обманули, и эта книга будет более понятна и полезна, если мой читатель читал «Лолиту» совсем недавно. И последнее: некоторые могут сказать, что мой комментарий — это пародия на Набокова. Уверяю вас, это, скорее всего, не так.

тот, кто берется за чтение автора-садиста вроде Набокова, должен иметь под рукой энциклопедии, словари и записные книжки, если желает понять хотя бы половину из того, о чем идет речь (забытый роман я так и не раскопал).

Исходные данные предполагают, что идеальный читатель «Лолиты» должен быть опытным литературоведом, свободно владеющим несколькими европейскими языками, Шерлоком Холмсом, первоклассным поэтом и, кроме того, обладать цепкой памятью.

Толпы разочарованных обывателей, которые прочтут «Лолиту» как грязную книжонку (и даже многие более интеллигентные люди), вообще не заметят литературных реминисценций Набокова. В данном случае невежество становится их преимуществом: аллюзии не введут в заблуждение того, кто не подозревает об их существовании.

Есть одно крылатое выражение, приписываемое знаменитому русскому полководцу Суворову, которое я процитирую по дневнику князя Вяземского: "Тот уже не хитрый, о котором все говорят, что он хитр". Его вполне можно метафорически и с полным основанием применить к Набокову-художнику

Тайная основа и техническая сторона мастерства Гоголя скрыты так глубоко, что практически невозможно формально проанализировать его творчество. В отношении же Набокова порой кажется, что у него слишком многое идет от головы и поэтому его можно анализировать.

...если у Набокова звуковые сочетания становятся забавными, то только потому, что они и должны быть забавными (Гумберт время от времени иронизирует над собой). Даже там, где, на первый взгляд, эпитет выбран по звучанию, обычно оказывается, что звукопись дополняется новизной выражения и точностью значения.

Еще оказалось, что на youtube немало записей с Набоковым. Вот, например, тут он говорит именно о «Лолите»:

Vladimir Nabokov discusses "Lolita", and part II

А вот он ловит бабочек в Церматте (забавно, но эти места более узнаваемы, чем, скажем, усадьба в Батово или их дом в Петербурге):

Nabokov and the moment of truth (и прекрасная цитата оттуда: All the Russia I need is with me: literature, language and my own Russian childhood)
Vladimir Nabokov ∇ Speaking to James Mossman—Montreux, 9/8/69

И вот еще неплохой фильм:

Nabokov - How Do You Solve a Problem Like Lolita?
Part I
Part II
Part III
Part IV


Last modified: Mon Mar 19 12:32:48 +04 2018

No comments:

Post a Comment