Американская поэзия в русских переводах. XIX-XX века

В 1965 году Пол Саймон и Арт Гарфанкел написали для своего второго альбома “Sounds of Silence” великолепную песню, Richard Cory:

Сегодня я наткнулся на эту песню в исполнении Вана Моррисона и Them. Почему-то именно их малопонятное для меня ирландское произношение навело меня на мысль, а о чем же песня-то? :) А Гугль выдал любопытный ответ. Оказалось, что автор стихов не Саймон и не Гарфанкел, а Эдвин Арлингтон Робинсон, американский поэт конца XIX-начала XX века. Русскоязычная Википедия о нем упоминает лишь однажды, в статье о Иване Кашкине, известнейшем переводчике чуть ли не всей англоязычной литературы, от Чосера до Джойса. Две очень короткие биографии Робинсона я нашел здесь и здесь. Вторая ссылка ведет на сайт «Американская поэзия в русских переводах», там есть и несколько стихотворений Робинсона: Клифф Клингенхаген, Люк Хэвенгол, Минивер Чиви, Eros Turannos, Вечеринка мистера Флада и, собственно, Ричард Кори.

Название «Минивер Чиви» щелкнуло у меня в голове, и я вспомнил любимую когда-то книгу, антологию «Американская поэзия в русских переводах. XIX - XX вв.» Это стихотворение там точно было. Я не люблю поэзию, и в последние годы даже почти не стесняюсь говорить об этом, но к американской поэзии почему-то всегда питал слабость, еще с тех пор, когда лет в десять прочитал «Гайавату». Вот и из этого сборника мне запали в душу очень многие имена: тот же Лонгфелло, Эдгар По, Эмили Дикинсон, Роберт Фрост, э. э. каммингс (да, он именно так пишется), Уистен Хью Оден, Уолт Уитмен, потрясный Огден Нэш, Карл Сэндберг. Надо же, как запомнились. Огден Нэша, кстати, я потом купил в отдельном издании, вот таком, сразу штуки три.

Не ухмыляйся - себе дороже!

Лучше быть обладателем врожденной опухоли, или, выража-
ясь научно, тумора,
Чем иметь врожденное чувство юмора.
Люди, у которых есть чувство юмора, проводят время в общем
неплохо,
Но они не совершат ничего выдающегося и ничем не
обессмертят свою эпоху,
Потому что как они могут совершить что-нибудь выдающееся,
если им сразу приходит в голову,
Что у них при этом дурацкий вид, и они немедленно бросают
совершать и начинают давиться от смеха, хотя никто не
понимает, что тут веселого.
Фрески Микеланджело в Сикстинской капелле настолько
бессмертны, что от них люди падают в обморок, если
доверять слухам;
Но я ручаюсь, что старик никогда бы не выдал эти фрески,
вообрази он только, какое это смехотворное занятие-
лежать под потолком кверху брюхом.
По счастью, в жизни не так уж много роковых камней
преткновения, но один из наиболее роковых—способность
смотреть с чужой точки зрения.
Пусть ваша любящая мама пророчит вам богатство и славу-
махните рукой на ее пророчества:
Если вы допускаете, что на каждую проблему можно
посмотреть с двух сторон — мир не узнает вашей фамилии
и тем паче имени-отчества.
В самом деле, как могли бы дельцы захватывать рынки и
наживать тыщи,
Если б они вдруг начали слюнтяйничать и думать, что лишают
кого-то пищи?
Возьмите к примеру мэров, сенаторов, президентов (за
исключением Конанта из Гарварда!), а также прочее
доблестное воинство:
Как могли бы они побеждать на выборах, если бы в душе при-
знавали за противником хоть какие-нибудь достоинства?
Будь ты хоть семи пядей во лбу и путь свой добрыми
намереньями вымости,—
Ты не добьешься даже минимума удобств, если не уверен в
своей непогрешимости.
Люди, у которых есть чувство юмора, иногда демонстрируют
завидную решимость,—
Но увы, они никак не могут решиться уверовать в собственную
непогрешимость.

А несколько строк э. э. каммингса — едва ли не единственные поэтические строки, которые я помню вот уже без малого тридцать лет:

кто-то жил в славном считай городке...

кто-то жил в славном считай городке
(колокол мерно звонил вдалеке)
весну и лето осень и зиму
он пел свою жизнь танцевал свой труд

мужчины и женщины (десять и сто)
не думали вовсе что кто-то есть кто
и жили как были посеешь пожнешь
солнце луна звезды и дождь

догадались лишь дети (и тех только часть
да и те повзрослев забывали тотчас
весна и лето осень зима)
что никто без кого-то не может жить

всегдажды сейчас и древожды лист
смеясь его радость грустя его грусть
будь то птицежды снег будь то бурежды штиль
кто-то был ее то (то есть весь ее мир)

а каждые с каждыми жены мужья
трудились свой танец житья и бытья
(ложась и вставая зевая) они
проболтали недни и проспали несны

дождь и солнце луна и звезды
(и только снег объяснил но поздно
как дети умеют забыть запомнить)
и колокол мерно звонил вдалеке

кто-то умер однажды вернее всего
и никто целовать уж не может его
и уложены в гроб деловыми людьми
вместе он и она почивают они

весь мир и весь мир глубина к глубине
грезят ярче и ярче в недремлющем сне
никтожды кто-то земляжды апрель
желаньежды дух и еслижды да

А мужчины и женщины (долго и длинно)
весну и лето осень и зиму
пожинали что сеяли взяв свое даждь
солнце луна звезды и дождь

В этой антологии собраны действительно прекрасные поэты, а стихотворения даны в прекрасных переводах, в том числе Британишского.

Вообще-то, я собирался написать только про Робинсона, но вот уже пора заканчивать, а я еще почти не начал. Придется переименовать статью из «Эдвина Робинсона» в «Американскую поэзию» и закруглиться. Вот тут, на русскоязычном сайте Пола Саймона, есть страничка, посвященная песне Richard Cory. А вот ее перевод на русский язык:

Ричард Кори

Когда он выходил за свой порог,
Мы, жители окраины, глядели
На джентльмена с головы до ног,
Гуляющего в царственном безделье.

При этом он был скромен и умен
И счастлив оказать несчастным милость.
Он первый всем отвешивал поклон,
Он шел, и все вокруг него светилось.

Он был богат — богаче королей,—
Он был прекрасен,— и сказать по чести,
Всяк полагал, что нет судьбы светлей,
И жаждал быть на дивном этом месте.

Мы трепетали, думая о нем,
И кляли черствый хлеб, и спину гнули,
А Ричард Кори тихим летним днем,
Придя домой, отправил в сердце пулю.