Четыре книги о Киеве

Заметки старого киевлянина. Владимир Заманский

Белая гвардия. Михаил Булгаков

Бег. Михаил Булгаков

Киев-город. Михаил Булгаков

Перед тем, как ехать летом в Киев, мы решили тщательно подготовиться. Я взял на себя литературно-историческую часть. Хорошо, первая книга, которая приходит в голову при слове Киев, это «Белая гвардия» Булгакова. Еще отдельные главы у Паустовского в «Далеких годах» и «Начале неведомого века». А дальше я встал в тупик. Казалось бы, Киев должен быть таким литературным городом, он так колоритен, такая у него длинная история, столько должно быть легенд, связанных с городом, уж никак не меньше, чем в Праге. Так где же они, киевские Чапек, Майринк, Неруда, Кафка? Я спрашивал на форумах, у знакомых, но никто толком ничего не подсказал. Единственная книга, которую я все-таки раскопал по совету, данному на сайте the-ebook.org, были «Заметки старого киевлянина» Владимира Заманского. Очень приятный сборничек пестрых городских баек, и грустных, и смешных. Рекомендую гостям города. Но больше я не нашел ничего. Да, я сознательно не брал в расчет Шевченко и Лесю Украинку. Они все-таки писатели провинциальные, и интересны больше с точки зрения местнополитической. Гоголь колоссален, но он о Киеве почему-то не писал. Так и получилось, что мне пришлось ограничиться Заманским, много раз читанным Паустовским и Булгаковым, у которого я прочитал три книги подряд: «Белую гвардию», «Бег» и «Киев-город».

Признаться, я не большой поклонник «Белой гвардии». Я не смог проникнуться симпатией к семье Турбиных, ни в целом, ни к кому-либо отдельно, даже к Лариосику. Как историческая повесть, «Белая гвардия» меня вполне, впрочем, устроила. Кстати, именно она навела меня на одну мысль. Киевляне, подумал я (как, впрочем, и москвичи с петроградцами) недооценили то серенькое правительство посредственностей, которое у них было при Скоропадском. Каким бы унылым и продажным оно ни было, оно единственное не собиралось никого вешать или расстреливать. Все остальные, кто входил в город — петлюровцы, большевики, белые — первым делом принимались за поиски и уничтожение врагов. И только изменник и коллаборационист Скоропадский давал возможность киевлянам худо-бедно жить и надеяться на будущее. Вот, собственно, самое интересное, что я смог увидеть в книгах Булгакова.

Впрочем, в музей Булгакова на Андреевском спуске я все-таки сходил с удовольствием. Там я задал экскурсоводу вопрос, который меня очень занимал в Киеве — почему на здании Александровской гимназии на Бибиковском бульваре висит десяток мемориальных досок малоизвестным деятелям культуры, но нет досок, посвященных Булгакову, Паустовскому или Вертинскому, ну, хоть кому-то действительно бесспорно того заслужившему? (Смешно, но у меня не поворачивается язык назвать тот бульвар бульваром Шевченко, как и Брест-Литовское шоссе — проспектом Победы, а уж Большую Васильковскую и сами киевляне Красноармейской не зовут.) Ответа, правда, не последовало. Женщина только выразительно пожала плечами.

Раз уж речь зашла о музеях, упомяну еще о музее Паустовского в Одессе. Его я тоже не мог пропустить. Экспозиция невеликая, но очень знающие и любящие свой музей экскурсоводы. Очень советую зайти, тем более, что до пляжа на Ланжероне рукой подать.

Вот, пожалуй, и все, что было связано с книгами в этой нашей летней поездке. Город оказался очень красивым (по крайней мере, его историческая часть), Днепр — теплым и солнечным, киевляне — милейшими и дружелюбнейшими людьми, но литературной эта экскурсия не стала.